Stand strong with clenched fists!
Ну... whatever. Мы продолжаем "Последствия".
И мне намного легче. Потому что все это правда, не в чем сомневаться. Может, я играю скучно или наивно. Может, не все хотят со мной играть. Может, из меня хреновый мастер.
Но вчера я сказал - я хочу играть и я готов рискнуть, даже если облажаюсь, даже если пожалею, даже если закончится тяжелым муторным похмельем и давящим осознанием своего бессилия, как если, пардон, не встанет.
И мы играем. Потому что играть хотели все. Говорили немногие. А настоял на своем - я.
Мне хорошо.
Ощущал и наблюдал, как все складывается - как заново складывается идея и сообщество. И ничего бы не вышло, если бы я сказал - я хочу, а Лемис не сказал бы: "А знаешь что? Давай!", и Вульф не подтянулся бы, и Сашка не согласилась бы отыграть Полицию.
И да запомню я на долгие годы, что есть люди без меня и что есть я без них. И да научусь уважать себя и их, не всех - но каждого в отдельности. И да не вмешаюсь я в их свободу, и да не позволю вмешаться в мою, и да не буду пытаться тянуть их за собой, ибо знаю - кому надо, те пойдут и так. И количество тех, кто пойдет и так, не будет нулевым.
Все чинится. Срастается. Заживает.
И мне намного легче. Потому что все это правда, не в чем сомневаться. Может, я играю скучно или наивно. Может, не все хотят со мной играть. Может, из меня хреновый мастер.
Но вчера я сказал - я хочу играть и я готов рискнуть, даже если облажаюсь, даже если пожалею, даже если закончится тяжелым муторным похмельем и давящим осознанием своего бессилия, как если, пардон, не встанет.
И мы играем. Потому что играть хотели все. Говорили немногие. А настоял на своем - я.
Мне хорошо.
Ощущал и наблюдал, как все складывается - как заново складывается идея и сообщество. И ничего бы не вышло, если бы я сказал - я хочу, а Лемис не сказал бы: "А знаешь что? Давай!", и Вульф не подтянулся бы, и Сашка не согласилась бы отыграть Полицию.
И да запомню я на долгие годы, что есть люди без меня и что есть я без них. И да научусь уважать себя и их, не всех - но каждого в отдельности. И да не вмешаюсь я в их свободу, и да не позволю вмешаться в мою, и да не буду пытаться тянуть их за собой, ибо знаю - кому надо, те пойдут и так. И количество тех, кто пойдет и так, не будет нулевым.
Все чинится. Срастается. Заживает.