Запись n+5, или Незнакомый друг, знакомый капитан, конспирация, флаг и афродизиак.
Бесплатно. Быстро. Охуенно.

Я восстановил сорок процентов разрушенных переборок и напечатал детали еще для тридцати. Что я там писал? Сыт, спокоен, сна ни в одном глазу? Я едва ноги таскал. Дотащил их до мостика, попросил Ворону вырубить все каналы связи. Пока есть шанс, что нас не заметили - радиомолчание. Не помню, как добрел до койки. Так и заснул в защитных перчатках
А проснулся в Академии. Пятнадцатилетний, в день поступления. Кого мне благодарить за эту передышку?

Я только и успел, что одеться и покопаться в вещах Джина-15, как звонит Рене, отмечает, что я жив, и кладет трубку. Погоди, куда ты!
Выбегаю из комнаты, иду к ней - вижу Дэвида.
- Привет.
- Привет.
- Я Джин, - протягиваю ему руку. - Из Альянса. А ты?
- Дэвид, - лицо у него непроницаемое, неясно, помнит ли он наше будущее. Руку мне не пожал. - Восточная Империя.
- Ух ты, круто.
Рене, наконец, открывает, мы заходим. Дэвид все-таки помнит - и считает, что я зло над ним подшутил. Ну, в принципе, я был бы не прочь.
читать дальшеВ дверь снова стучат. Новоприбывший, тоже лет пятнадцати, нетерпеливо спрашивает у Рене:
- Ну, ты идешь?
- Дорогая, кто это? - окликаю я из комнаты.
- Дорогая?! - пацан отодвигает Рене и заходит. Я поднимаюсь. Оценивающе смотрим друг на друга. Он чуть ниже меня, русый, лицо открытое, теплые глаза.
Представились. Дэриэл, кажется, близкий друг Рене, и дофига удивлен, что у нее в комнате в семь утра нарисовались двое незнакомых ему парней. Рене испепеляет меня взглядом и просит Дэриэла отвести ее в столовую. Мы с Дэвидом увязываемся за ними. Дэриэл много острит и очень беспокоится за Рене. А Дэвид явно выбит из колеи. Скоро он уходит. Я тоже ухожу - уже в который раз пытаясь дозвониться капитану-юмористу, который наш куратор. Не то чтобы я не мог поотжиматься без его участия, но пароль от комм-панели узнать охота. У меня в багаже целый чемодан кристаллов, а просматривать содержимое на комме неудобно нифига.

Сижу, значит, над своими наработками, ужасаюсь тому, какой я был тормоз. Стук в дверь. На пороге Дэриэл с бутылкой. Я, недолго думая, говорю: проходи. Кажется, ему это понравилось.
Часа через полтора коньяк закончился, а мы скорешились (ну, насколько это возможно за полтора часа). Эл сказал, что у него с Рене ничего, но если я ее обижу!.. Тогда я сказал, что если кто-нибудь ее обидит, то я ему сам, и он ему, и в таком ключе прошел почти весь разговор. Хороший парень. На прощание обнялись даже, и я ничего не заподозрил (эх ты, Джин, а еще спецназовец!)

Потом меня вызвонила Рене - ей очень захотелось увидеть картину, которую через пять лет Арти украдет у ректора и повесит у себя в шкафу в каюте на "Тени". Этожрене - ну, я встал и пошел. Я, правда, в упор не помнил, что за картина, но решил, что узнаю, если увижу, так что отправились в администрацию, к ректору. Нас туда не пустили, нет, еще раз нет и категорически, тем более что ректора не было на месте. В окно решили не лезть - я с грехом пополам припомнил, что Арти над ней рыдал от восхищения, что это типа Старая Земля, и предложил поискать в библиотеке. Сидели там часа два, сломали один кристалл (я попытался починить, но как-то не вышло), нашли в итоге, только вот нихрена нам это не дало. Тем временем близился вечер с парадом и фейерверками. Рене пошла наряжаться, я тоже зашел к себе - более или менее устранил следы алкогольного опьянения.

На параде видели Ворону лет восьми, за ручку с ректором, но не это стало гвоздем программы (по крайней мере, для меня). Одновременно с началом салюта я краем глаза замечаю, что я как бы голый. Причем именно замечаю, а не ощущаю. И замечаю не я один! Вокруг хихикают, Рене предлагает шарф, но я отказываюсь и только складываю руки спереди в замок, чтобы не совсем уж поражать воображение однокурсниц.
Подходит кэп, велит мне выйти из строя. Ну я выхожу, мне стесняться нечего
Кэп матерится, шарит по моему загривку, включает на мне костюм и интересуется, смешно ли это, по-моему, и нахера я это сделал. Я говорю, что понятия не имею, о чем он. Маскировочное устройство он мне не отдал, конечно. Отжиматься я начал при нем, а закончил вполсилы, потому как он уже ушел, а я хотел жрать.
В столовой Рене, Дэвид и Эл сидели вместе. Я подхожу, спрашиваю, не скомпрометирую ли их, если присяду рядом. Они даже глазом не моргнули, надо отдать им должное. Короче, делюсь впечатлениями, сокрушаюсь, что кэп не отдал мне тот девайс - я б его разобрал.
- Я те разберу, - говорит Эл, - ты знаешь, сколько я его собирал? Оййй...
Я ухмыляюсь, перегибаюсь через стол, хлопаю его по плечу.
- Круто было, Эл. Я прям запомню. Прям да. А как оно работает?
Работает оно как обычное маскировочное устройство, только настроено на определенный материал. Просто и изящно. Я проникаюсь уважением к Элу, но Рене с Дэвидом явно скучают (Дэвид, кажется, вообще где-то не здесь), поэтому Эл меняет тему и предлагает создать какую-нибудь традицию посвящения в студенты, пока этого не сделал кто-то другой. В результате сурового мозгового штурма постановили: видоизменить флаг Академии - под крыльями дорисовать лапки, в одну из которых сунуть косяк, а в другую - автомат. Эл вызывается снять теперешнее знамя, Рене - отвлечь охрану, я хочу найти Арти, который меня не помнит, и уговорить его взять на себя художественную часть. Вспоминаю, что Дэвид слушает и не при делах, сообщаю ему, что он тоже должен принять участие - а то он нас сдаст, круговая порука должна быть, понимаете? Судя по взгляду, принц хочет моей смерти, но Эл живо загорается, говорит, что Дэвид должен будет поднять новое знамя, и Дэвид - о чудо! - не возражает.
Эл на всех так действует.
До вечеринки в честь поступления еще пара часов, флаг решено поднимать перед рассветом. Эл с Дэвидом идут производить рекогносцировку и звонят мне буквально через минуту - мы как-то не учли, что флаг голографический. Окей, Арти, бери планшет, я за кристаллом, замену будем производить непосредственно в административном корпусе - ну а кто тут струсит?

Вечеринка прошла отлично.
Когда мы только собирались, в окно вылез кэп. Такой: гуляем? А че меня не позвали? Мы притухли - он же препод. Но он и не стал навязываться. Мечтательно сказал: я в ваши годы! Мда, я в ваши годы... А, ладно. Гуляйте.
Мы - почти весь курс - забаррикадировались в спортзале. Эл с Дэвидом, будущие герои этой ночи, напились в стельку. Особенно Эл. Я пил много, но все как-то бестолку.
Ближе к рассвету мы выбрались наружу. Рене пошла отвлекать охрану (чем?!), а я вызвался проводить Эла с Дэвидом до административного корпуса. Эл собирался стоять на стреме ("Ты чооо! Он же мне братюня! Я его не брошу!"), но с конспирацией у него было хреново, он пел, а когда я его урезонивал - лез обниматься. Кое-как дошли, на удивление остались незамеченными. Эл как бог вскрыл замок на двери, и они ввалились внутрь, а я остался. Решил, что если эта пьянь будет стоять на шухере, то миссии точно каюк. Дэвид, кажется, меня понимал.
Черт его знает, что они там делали, но ждал я их долго. А на выходе получил подвижную конструкцию с четырьмя ногами, прикрытую занавеской, из-под которой мне показали большой палец. Едва удалось убедить Эла отдать занавеску, чтобы в целях конспирации повесить ее на окно снаружи (тогда это казалось хорошей идеей). Оказалось, что этот затейник еще и китель себе на голову намотал.
Проржались, потащили его в корпус. Обойти решили по широкой дуге, чтобы не спалиться, значит. Пошли через лес. В лесу слегка заблудились, потом Эл захотел прилечь, а до построения пятнадцать минут. Тащили его уже на себе и с матами. Вывалившись из леса, встретили ректора с чашечкой кофе.
Идеальное утро.
Ректору сказали, что наш товарищ устал. Он все равно спросил наши имена и продолжил променад. Ну а мы помчались приводить себя в человеческий вид.
На построение мы явились уже не такие пыльные и мятые. Кроме Эла. Эла не могло спасти ничто. В последние секунды мы попытались расчесать его расческой Рене. Расческа сломалась и запуталась в волосах, я достал нож, чтобы их обрезать, он выхватил свой, но тут на горизонте показался кэп - и вот мы снова примерные солдатики.
Ровно семь. Салют, едва видный на фоне бледного неба. Флаг с косяком и автоматом. Вновь хихикающий строй. И кэп, задумчиво и с каким-то удовольствием подытоживший: "Пи////расы".
Десять отжиманий, после чего из строя нас вызвали практически сразу. На нашем примере наглядно показали, как выглядит студент, который вместо завтрака получает дисциплинарное взыскание. Курс отправился на завтрак, Элу было велено отжиматься, мне - сидеть у него на спине, а Дэвиду - прыгать до столовой. Дэвид, вот собака имперская, вызвался заменить Эла, и в итоге до столовой прыгал я. Ну хоть съесть успел больше.
Потом лекции и лекции, фотки с измененным флагом в локальной сети и факультатив по робототехнике, который я мог вести сам, так что вместо пустой траты времени взял у препода почитать диссер по Т-сфере - все в дом, все в дом.

В какой же момент все пошло по //////де? А, ну да. Дэвид даже в пьяном виде умудрился слить себе на комм инфу из административного компа. Там были какие-то упоминания о каком-то НИИ на другой стороне планеты. Я сперва с охотой включился в обсуждение, как нам вытащить инфу из этого НИИ, но быстро начал терять интерес, потому что в упор не понимал, зачем. Ну вот так вот. Зачем? Моя передышка накрывалась медным тазом.
Эл смотрел на нас как на сумасшедших, потом смылся. Мы решили, что можем сказать ему правду, Рене пошла за ним. Я рассказал Дэвиду, что произошло в системе Эпсилона-14, и он совсем потерялся, как будто уже умер и теперь не врубается, почему должен ходить на лекции и говорить с людьми. Еще он, кажется, думает, что кто-то его убил, там, на "Тени". И от того, что мне нечем себя оправдать, и даже нельзя сказать, что я хорошо к нему отношусь - потому что отношусь я плохо, - мне горько и тускло.
Вот это я криво сформулировал, конечно.
Короче, это то, что я мог бы сделать, но не делал. И хрен докажешь.
Рене вернулась, мягко говоря, ни с чем. Эл уверился, что мы психопаты. Она была совсем подавлена - ей стыдно, что она забыла своего друга детства. Я как мог ее подбодрил, вообще держался бодро. Решили сказать Элу, что я просто подшутил над ним в отместку, а они мне подыгрывали. Я вызвал его на разговор, объяснил все как мог мягко и дружелюбно. Но он и этому не поверил.
За ужином мы сделали еще одну попытку - сказали прямо, что нам нужен только девайс, мы не будем его в это впутывать. Он сказал, что не хочет, чтобы мы и Рене в это впутывали, слово за слово - и он снова сбежал, а Рене снова пошла за ним.
Я забеспокоился примерно часа через полтора. Позвонил ей. И мне ответил он. Сказал, что она в душе.
Я пошел туда. Дэвид не отставал. Постучал. Эл попросил подождать. Постучал еще раз. Он повторил. Я снова позвонил Рене - она появилась на изображении, тоже повторила его просьбу. Сказала, что все нормально. Волосы у нее были сухие.
Я стучал в дверь кулаками. Дэвид не особо старался меня урезонить - то ли не хотел в это лезть, то ли понимал, что бестолку.
Она опять вышла на связь. Сказала, что Эл даст нам девайс для взлома, если мы сейчас разойдемся по комнатам. Ну и передала ему комм, чтобы я объяснил, что надо.
Есть у меня такая привычка: когда меня накрывает от ярости, психика буквально вдавливает педаль тормоза в пол. Я становлюсь инертным и покладистым. Поэтому я как ни в чем не бывало объяснил Элу, что за девайс нам нужен, и так же ушел к себе,
Буквально минут через десять какой-то парень с нашего курса принес мне сверток, попялился на защитные перчатки, которые я уже надел, и ушел. Я занялся посылкой. Меры безопасности были на высшем уровне, но Эл на этот раз ничем меня не порадовал - все чисто.
Потом пришел Дэвид. Сказал, что видел, как Эл звонит охране, заявляет, что стрелял в студентку из парализатора, и убегает на гауптвахту. Тормоза ломаются к //////м, я молча отдаю Дэвиду электронную отмычку, беру нож, экспериментальный электрошокер и иду к помещению охраны. Дэвид не отстает от меня, но нас туда все равно не пускают - нужно разрешение от куратора. Пффф, нет ничего проще, чем попасть на гауптвахту после встречи с кэпом. По дороге я звоню Рене, она не отвечает, не отвечает и на стук в дверь, я едва соображаю от тревоги и злости, но Дэвид все еще тут и мы решаем вызвать медицинский отряд, чтобы они проверили, в порядке ли она.
Вместо медицинского отряда приходит кэп. Открывает дверь, заходит, велев нам оставаться в коридоре, и выходит минут через пять. С ней все в порядке, она приняла снотворное, а один из нас - бинго! - сейчас пойдет на гауптвахту. Дэвид, сука, бегает быстрее меня! Я успеваю схватить его у самого входа, мы устраиваем потасовку, охранник пялится на нас и ржет, но в итоге я оказываюсь мордой в землю, а еще у меня звонит комм, и все это так бесит, что я грызть эту землю готов. Имперский чудила слезает с меня и уходит на гауптвахту, я плетусь в корпус, бросив напоследок: "Когда-нибудь вы оба оттуда выйдете!"
Звонила мне Рене. И позвонила еще раз, и попросила встречи. И долго, подробно, хотя и несколько раздраженно, объясняла, что ничего страшного не случилось и ничем таким они не занимались. Я сказал, что хорошо, но это не меняет того факта, что этот мудак стрелял в девушку, которая мне нравится, и за это ему придется ответить. Рене сказала, что не будет меня останавливать, но очень просит ничего с ним не делать. Я не стал развивать эту тему. Мы разошлись.
Она такая хорошая. Такая добрая, смелая, благородная. За друзей горой. И чертовски красивая. Я буду ее беречь, даже если ничего у нас не выйдет.

На построении ни Эла, ни Дэвида не было. На завтрак Эл явился, прячась за плечом Дэвида, и сел подальше от меня. На лекции он приходил позже всех, а уходил раньше всех, и я никак не мог застать его в одиночестве.
Так. Я до сих пор не могу поверить, что я это пишу, и уж тем более - что я это чувствовал. Лучше буду считать, что это просто такой странный сон.
Штука в том, что к концу дня я бесился не оттого, что он стрелял в Рене, а оттого, что он от меня шарахается, как от чумного. Сука ты, Эл! Я с тобой трепаться хочу, в столовку ходить, разыгрывать всех подряд и друг друга заодно. А ты, свинья, сначала стреляешь в мою любимую девушку, а потом еще и от меня бегаешь.
С чего он вообще решил, что я собираюсь его избить или убить? Ну дал бы разок в морду в воспитательных целях, ну и что? Заслужил же. Черт, черт, думал я, сидя на занятиях и факультативах с лицом про войну, какого черта?

Вечером я ему написал, мол, приходи в беседку, поговорим. В процессе переписки, где он как-то не выражал желания встретиться, мне позвонила Рене, сказала, что хочет свидание ПРЯМО СЕЙЧАС, и была чертовски убедительна. Ясно было, откуда ноги растут, но я ничего не мог поделать.
Мы взяли плед и еду, говорили об астрономии и астронавигации, и вообще все было очень даже мило, но потом над корпусами, где полеты-то запрещены, чей-то флаер технично ВЫПОЛНЯЕТ БОЧКУ. Рене тут же пытается меня увести, и я понимаю, кто тот сорвиголова в кресле пилота. Черт!
Уходим. Я мирно иду к себе, даже не пытаясь убедить ее, что мне надо с ним увидеться, но в какой-то момент, не удержавшись, скидываю ему сообщение на комм: "ЭТО. БЫЛО. КРУТО."

Потом воспоминания немного путаются. Рене позвонила мне, попросила зайти к Элу. Кажется, она очень рассердилась из-за флаера. Попросила меня не начинать, пока не придет Дэвид. Они еще болтали что-то, что, мол, Эл после ужина пошел к Дэвиду, а потом "неважно". Что за фигня? Что это за "неважно"? Насчет Эла я не уверен, но непохоже, что Дэвид из этих. Хотя я у него спрашивал, помнится - девушки у него никогда не было. В общем, я стоял, скрестив руки на груди и сардонически улыбаясь, с нетерпением ожидая момента, когда можно будет нормально уже общаться с Элом. Он сполз в кресле и сидел так, поглядывая на меня с опаской, но не прекращая острить в ответ на возмущение Рене. Потом пришел Дэвид, я подошел к Элу, хотел без замаха ткнуть его кулаком в челюсть - честное слово, на большее бы меня в этот момент не хватило. Но он, видно, нервничал, поэтому тут же упал и перекатился мне под ноги, я тоже упал, и мы не сразу встали, а когда встали - смеялись.
Рене с Дэвидом еще немного попытались объяснить Элу, что он совсем дурак - летать над Академией. Я в этом участия не принимал, потому что с моей точки зрения это все еще было о////ительно круто. Эл теперь больше всего боялся Рене, так что я обещал его спасти от нее, а потом мы уговорили ее выпить. Далеко ходить не пришлось - выпивка у Эла была. Мы пили, болтали о всякой ерунде, и в комнате снова становилось тепло.
А потом кто-то - Рене или Дэвид, не помню, - что-то сказал о "Тени". Не то о мертвом Герберте, не то о убившем его Вороне. Меня как-то смутно, но заметно уколола тревога, и я сказал, мол, не будем об этом, но, видно, было поздно. Эл дошел до двери, вышел и припустил по коридору. Мы рванули за ним, догнали его только снаружи, почти у леса. Дэвид кое-как успокоил его и повел в корпус, мы с Рене пошли за ними. В какой-то момент она замерла, лицо у нее было, как будто что-то вспомнила. Я приобнял ее, легонько встряхнул. Она снова оживилась... и прижалась ко мне.
В общем, мы пошли в лес. Я бросил китель на землю, и прямо там мы провели время с пользой. Это было круче полета Эла. Круче сферы терраформирования. Возможно, даже круче моего несданного выпускного проекта. Я даже не знаю, проводил ли я еще когда-нибудь время с такой пользой.
Под утро все-таки вернулись в корпус, сонно стряхивая друг с друга сухие иголки и листья.

Проснулся я уже на "Тени". Отдохнули? Отдохнули! Вечный отдых - это смерть, а я пока туда не тороплюсь.
Теперь мне надо найти Рене. И, черт побери, найти способ вытащить Дэвида из комы.
Мы справимся. Полный вперед.

Эл, дружище, надеюсь, где-то там ты жив и наматываешь летные часы на каком-нибудь крейсере, иногда развлекая команду шутками и розыгрышами, за которые тебя по-хорошему надо бы отделать так, чтобы мать родная не узнала, но ни у кого рука не поднимется
Мы найдем тебя! Я-то уж точно найду.